Обычные дети, но с особыми потребностями
С каждым годом в стране растет количество детей, рожденных с умственными или физическими отклонениями. Зачастую родители отказываются от таких малышей . Вот и приходится им всю свою жизнь кочевать из одного интерната в другой. Образование, работа, семья, любовь для них оказываются недоступной роскошью
Ребенок ребенку рознь?
В минувшую пятницу во многих учебных заведениях Запорожья и области прошли праздничные концерты в честь Дня учителя. Прошло такое мероприятие и в Запорожском детском доме-интернате (для мальчиков с нарушениями умственного развития). На небольшой сцене ребята пели о нелегкой и очень важной профессии учителя, танцевали, рассказывали стихи и играли на рояле. После каждой улыбки и похвалы они светились от удовольствия. Было очень горько смотреть, как 14-летний Сережа разрыдался на груди своей нянечки. Ему никак не удавалось вспомнить последние две строчки стихотворения. А 6-летний Сашенька с синдромом Дауна не уставал смешить публику, показывая язык и задирая воспитателей. После концерта мальчики подходили к гостям и старались каждого взять за руку, выспрашивая, понравилось ли им выступление.
Любить нужно не только умных
На сегодня в Запорожском детском доме-интернате 111 воспитанников. Всего в области детей-инвалидов с различными психоневрологическими отклонениями — более двух тысяч. Основная их масса – сироты. Зачастую даже при живых родителях. Последние отказываются от «некрасивых» и «неумных» детей еще при их рождении. Поэтому они всю жизнь кочуют по интернатам. Сначала живут в детском отделении. После достижения совершеннолетия их переводят в молодежную группу (до 36 лет). Ну а дальше в гериатрическое отделение (в народе — дом престарелых).
По мнению руководства областных и городских интернатов, воспитанникам у них живется хорошо. «Проблем с медицинским обслуживанием, образованием, содержанием подопечных в детдоме нет, — утверждает психолог Кировского отделения для детей с умственными отклонениями Оксана Таран. — Государство помогает, чем может. У нас пока нет кабинета лечебной физкультуры (ЛФК) и реабилитационной комнаты. Но мы надеемся, что найдутся добрые люди, которые сделают финансовый вклад в здоровье детей». Заместитель директора Запорожского детского дома-интерната Елена Лихолет считает, что, помимо государственных, необходимы другие источники финансирования, целевая помощь. «У нас на одного ребенка выделяется пара носков в квартал! – жалуется Елена Викторовна, — поэтому нянечкам постоянно приходится латать одежду воспитанников. Кто может, приносит что-то из дому. Но в целом ситуация нормальная».
Видимое благополучие
Между тем, сотрудники фонда «Счастливый ребенок» считают, что проблем все-таки больше, чем говорят в детских домах. «Хотя внешнее оформление и материальное состояние интернатов психоневрологического профиля в последнее время несколько улучшилось, — говорит директор благотворительного фонда «Счастливый ребенок» Альберт Павлов. — Качество жизни детей с особыми потребностями в этих учреждениях по-прежнему не соответствует европейскому уровню. К примеру, сотрудники и волонтёры фонда нередко сталкиваются с тем, что дети, которые не способны самостоятельно передвигаться, не обеспечены инвалидными колясками. Или же их коляски неподходящего размера или поломаны. Фонд в течение нескольких месяцев обращает внимание руководства детского дома на эту проблему, а дети продолжают передвигаться ползком по полу или по асфальту. Удивительно, что зачастую новые коляски есть на складе интерната, но выдавать их почему-то не спешат».
Также есть основания сомневаться в качестве медобслуживания. По словам Альберта Павлова, многих детей обследуют формально, не прилагая максимальных усилий для того, чтобы помочь ребёнку. В некоторых детдомах отсутствуют специалисты, без которых нормальное медобслуживание детей не возможно: педиатры, неврологи, психиатры. К примеру, в одном из детских домов у многих детей годами не проводится стоматологическое обследование и лечение. А методика лечения зубов для детей с ДЦП или синдромом Дауна местным специалистам неизвестна. Но во время приезда журналистов или комиссий руководство может «похвастаться» новеньким оборудованием стоматологического кабинета, комнатой для реабилитации и ЛФК, которые фактически не используются.
С учётом того, что большинство подобных заведений находятся в отдалённых сельских районах, говорить о качественной медицинской помощи не приходится. Для многих тяжелобольных воспитанников интернатов этот фактор может привести к фатальным последствиям.
Согласно международным нормам, работа с детьми, имеющими тяжёлые психоневрологические патологии, должна вестись в малых группах. У нас же нередко в одной группе содержится 27 детей, которых, выбиваясь из сил, пытаются обслуживать две няни. Естественно, что говорить о реабилитации в этом случае не приходится – няни едва успевают менять памперсы и кормить детей.
Проблему нехватки кадров подтверждает и Владимир Ушаков, начальник отдела стационарных учреждений Главного управления труда и социальной защиты населения в Запорожской области:
— На сегодня основная проблема интернатов для детей с особыми потребностями – отсутствие квалифицированных кадров. Раньше требовалось только накормить, одеть и содержать детей в тепле. Сегодня же еще нужно организовать реабилитационный процесс. Но для этого нет ни специалистов, ни методик. В Запорожье эту проблему еще хоть как-то решить можно. Но найти хорошего врача, который бы согласился работать в сельской глуши, практически нереально.
Сегодня не решен вопрос и с учебой в интернатах. Министерство образования уже несколько лет обещает разработать специальную программу обучения для детей с умственными отклонениями – пока безрезультатно. Знания ребят ограничиваются дошкольной программой (по мнению некоторых специалистов, на большее они и не способны). Также по законодательству государство должно обеспечивать их право на труд. Но это право игнорируется. Работодатели не хотят брать на себя ответственность за нездорового человека. Вот и получается, что с самого рождения и до смерти люди-инвалиды живут, как растения. Других вариантов их жизни наше общество, увы, не имеет.