Если Вам понравится эта история, голосуйте за нее в рамках конкурса на лучшую историю о приемной семье "Ключи от семейного счастья"

Меня зовут Людмила, моего мужа – Сергей, мы приемные родители из Мелитополя.

Со своим будущим мужем я встретилась после 9-го класса. Он приехал в город окончив восьмилетку и пошел работать учеником слесаря по ремонту станков на Моторный завод, в те годы кипящий от работы и заказов.

Три года дружили до армии, два года разлуки – срочная служба в Венгрии – время испытывало нас на верность. Потом свадебный стол, радостные лица родственников и друзей. Начали строить свою семью, программу максимум выполнили: посадили сад, построили дом, воспитали дочь и сына.

И вот, когда они выросли и «вылетели из гнезда», наш большой, уютный дом опустел. У детей свои семьи, жилье, работа, встречаемся на праздники – семейная традиция. Но мы-то еще не постарели душой, сможем кому-то помочь! Как-то я ездила в Запорожье и на вокзале с черно-белого бигборда на меня посмотрели глазенки полные обид и надежды, что-то дрогнуло в груди, запомнила номер телефона, потом позвонила. Обратилась к специалистам Мелитопольского центра социальных служб для семьи и молодежи. Так, в 2007 году мы стали приемными родителями.

Таня переступила порог нашего дома и вскоре уничтожила все фотографии из интерната. Разрезала на узкие полосочки и выбросила в мусор. Говорит – не хочу, чтобы мне что-то напоминало о прошлой жизни. Девочке тогда было 12 лет и ей уже дважды довелось пережить предательство: сначала отказ родных, а потом и приемных родителей, «отбраковавших» ее из-за диагноза. А ведь астмы-то никакой и не было – аллергия на препарат. И я ей посоветовала: «Выучишься, Танюша, на доктора, – сможешь поставить правильный диагноз и будешь помогать людям». Сейчас Таня успешно оканчивает наш медицинский колледж, мечтает поступить в Запорожский мединститут.

Восьмилетнего Владика везли домой на такси, ребенок был одет не по сезону. По комнате он бегал, прыгал, падал, пришлось две комнаты услать матрацами, чтобы не ушибся. Игрушки его не интересовали. Комок бумаги обмотал газетами, все это он обернул пакетом – вот и мячик. Расчертила мелом футбольное поле на ковре, стала в ворота. Надул пакетик и пустил летать – парашют. Ребенок вырос на улице, спал на теплотрассе, где придется. Современный Маугли.

Кроме мата он знал только первую букву своего имени и рисовал домик с дымом из трубы. Не знал даже названия деревьев и фруктов. Первым делом наняли репетитора, за лето прошли программу первого класса и пошли во второй с сентября, чтобы не отставать от сверстников. Первое время в школе был «мрак» – каждый день меня вызывал учитель: побил мальчика, толкнул девочку, забрал ручку, что-то украл.... Дома репетитору Ирине Георгиевне тоже «не мед»: Владик катался по полу, кричал, что учиться не будет, падал.

Как-то сдали нервы, взяла его зеленую папку с документами, его за руку, говорю: «Пошли, не хочешь учиться, отведу тебя в твою прежнюю жизнь». Неподалеку от нашего дома есть микрорайон. Ряд новеньких мусорных ящиков на колесиках блестят крышками фирмы "Ремондис", а в содержимом роются бомжи: молодая женщина и два мужчины. Она им говорит: «Достаньте что-нибудь свеженького на позавтракать». Нас никто не замечает. Мы стоим недалеко, все слышим, и я ему: «Смотри, она гораздо моложе меня, будет твоей мамой, из двух мужчин выберет папу, второй будет крестным, я отдам им пакет документов и в добрый путь – жить без проблем, ты матерый достанешь им снизу все самое свежее и вкусное, да и в ящике хорошо: крыша над головой, дождь не намочит и снег не засыплет!»

Постоял, подумал: «Не хочу! Буду учиться. А ты купишь мне одеколон?» - Пошли, говорю, какой выберешь, тот и куплю! Пришли на рынок, остановились у киоска с парфюмерией, выбирал Владик долго, а потом: «Вон тот, в красной коробочке!» Продавец достала сверху коробочку с одеколоном: «Это из дорогих!» . Не имеет значения, будет хорошо пахнуть, будет учится...

Отошли, спрашиваю: «У тебя был такой одеколон?» – «Нет», – говорит: «Коробочку на мусоре находил...» И начал мой Владька потихоньку учиться. Сейчас он в 6 классе, средний бал – шесть с половиной.

У Владика нет хороших воспоминаний из детства. На теле шрамы. Мама колола отверткой и ножом, чтобы есть не просил. Владька рассказывал, как мать приходила пьяная, била бабушку ногами, а он заступался. Когда бабушка умерла, мальчика некому было кормить.

Как-то я предложила разыскать его маму, он сказал: «Не хочу! Мы с ней потерялись. Она неизвестно где и я неизвестно где!» Я периодически ему предлагала найти Вконтакте своего дядю, двоюродную сестру – не хотел, боялся. И вот, канун Нового года – мечты сбываются! Отозвался дядя, соседи. Оказывается, они его подкармливали, а когда Владика забрали в приют, его искала соседская девочка, 13-летняя Наташа, но в приюте справок не дали. Я созвонилась с Лилей (соседкой), они пригласили нас в гости.

Вы бы видели глаза моего Владьки, как они сияли от счастья. И ради этого стоит жить!

У Софии жизнь сначала шла по «высшему разряду»: папа иностранец, дорогая одежда, еда, с трех лет на балет, с пяти на танцы, воспитанием ребенка занималась гувернантка, успехи в классе. А потом все испарилось, она оказалась в чужой для нее стране Украине, с непонятным для нее языком. Над ней смеялись и издевались ровесники. От нее отказались родные и она попала в приют. Когда я взяла ее домой на первом свидании она попросила: «Пошли пешком, хочу надышаться свободы». Еще долго потом она спала в кровати, свернувшись клубочком, всегда готовая вскочить и раздетой убежать на улицу в любую погоду...

Сейчас Софиечка прекрасно учится – первая в классе. Второй год получила гран-при на общегородской олимпиаде, после занятий в школе ездит в малую академию. В прошлом году заняла третье место на Всеукраинской олимпиаде по немецкому языку. София общается с папой. На Рождество отослала ему в Германию букетик вышитых фиалок, ходит в гости к Мелитопольской родне.

Стараюсь научить детей быть добрыми, заботится друг о друге, уметь прощать. Я по профессии портной-закройщик верхней одежды и медсестра-воспитатель. Много лет проработала в детских яслях с детьми раннего возраста. Мамы и папы работали, а деток с годика уже с сдавали нам и мы им на день заменяли мам, но это были совсем другие дети которых любили и о которых заботились все окружающие.

Таня не хочет общаться с маминой сестрой, которая за восемь лет так и не попыталась найти племянников. Зато, как они встретились со Славой, старшим братом, отдельная история. Раньше они горевали вместе в интернате, потом он вырос и ушел в чистое поле, они потерялись. Когда мы разыскали Славу, какая была встреча, как они обнялись и плакали – у меня, сильной женщины, сжалось сердце и текли слезы.

Пришел он холодный, голодный и грязный, ему было 19 лет. «Я людям не верю» – бросил, отводя взгляд. «Как можно жить и не верить?» – спросила я.

Мой муж Сергей – афганец, летал стрелком на самолете. Пожил Славик полгода, устроили его на контрактную службу, заочно окончил техникум по специальности «энергетик». На данный момент получил комнату в гостинице для военнослужащих на территории воинской части, несет исправно службу, замечаний нет вот уже шесть лет.

Есть у нас такая мечта: недалеко от нашего дома - пустуют заброшенные земельные участки. Вот если бы город отдал их нам! Мы расчистим от шприцов, бутылок и мусора, проведем воду, посадим сад и построим дом для Владьки!

Вырастет сирота – поднимется сад.

Прилетят весной птицы.

Будет стоять Дом!

Будем жить человек, у которого теперь свои ПАПА и МАМА. Есть добро и любовь.

P.S. Прочел статью наш уважаемый дядя Лёня и говорит: «Как-то не законченно, нужно добавить!» – «Да мы сможем и готовы еще кому-то помочь!!!»