Мы писали о почти детективной истории усыновления Вити Цыганенко, воспитанника мариупольского детского дома «Центр опеки». Сейчас ситуация вокруг детского учреждения превратилась из детектива в настоящий триллер.

Самое ужасное, что заложниками взрослых разборок оказались дети. Причем дети-сироты.

Напомним вкратце о чем речь. В ноябре прошлого года в СМИ появились заметки о том, что на границе задержаны иностранцы с незаконно усыновленным ребенком. Якобы должностные лица детского дома «Центр опеки» передали ребенка иностранцам в обход законодательства. Однако, как оказалось, ребенок был усыновлен законно, что и доказал суд. В стране, где правит Закон, на этом можно было бы поставить точку. Но Украина, очевидно, в перечень таких стран не входит. У истории с усыновлением есть продолжение.

Продолжение следует…

Обыски и проверки, о которых рассказывала директор детского дома «Центр опеки» Людмила Лазаренко, не прекратились. 21 ноября в детский дом приехали сотрудники Мариупольской городской прокуратуры и Донецкой областной СБУ. Их целью был поиск документов, связанных с усыновлением несовершеннолетних воспитанников детского дома. Но зачем-то им понадобилось еще и взять кровь у всех(!) воспитанников «Центра опеки». Причем «инструментами» для этого была коробка шприцев и пластиковое ведро. Естественно, Людмила Лазаренко категорически запретила забор крови у своих воспитанников. Однако тесного общения со следователем не избежал одиннадцатилетний Витя Зянкин, который в это время находился в изоляторе. Не разрешив присутствовать при допросе ребенка ни психологу, ни педагогу, ни медсестре, следователь пытался выяснить, бьют ли ребенка в детском доме, делают ли ему специальные инъекции, чтобы он постоянно спал? Фантазии хватит, чтобы написать детективный бестселлер! Но самое интересное, что на запрос Людмилы Васильевны о правомерности действий работников прокуратуры и СБУ из областной прокуратуры пришел ответ: допрос Вити Зянкина не проводился! Обыск, естественно, проведен «з дотриманням вимог діючого законодавства”. Ни рассказ самого мальчика, ни свидетельства работников «Центра опеки» во внимание не берутся.

Очередная серия кошмара началась 20 декабря. Около 18-00, когда рабочий день администрации детского дома заканчивается (а по уставу учреждения, нахождение посторонних после шести вечера на территории детского дома строго запрещено), в «Центр опеки» пришел человек, который представился курьером и передал старшему воспитателю повестку для директора детского дома на допрос в прокуратуру. В повестке было указано время допроса: 18-00, 20.12.2007. То есть в этот же день, и даже в этот же час. После того, как старший воспитатель ушла домой, мужчина вернулся уже как работник СБУ и начал проводить опрос детей и сотрудников. Говорить с директором по телефону он отказался. Учитывая довольно странное поведение незнакомца и то, что его визит пришелся на время, когда двери детского дома закрыты для всех посторонних, кроме врачей скорой помощи, директор дала указание вызвать военизированную охрану. Даже после этого представитель СБУ отказался покинуть территорию детского дома. Он вызвал работников прокуратуры: помощника прокурора Украинского и следователя по особо важным делам Надежденко. Только после этого, посовещавшись, они покинули детский дом.

Черная кошка, которой нет…

Отправной точкой всех обысков и допросов стало усыновление Вити Цыганенко. Именно эта история - причина возбуждения двух уголовных дел: против должностных лиц «Центра опеки» и против исполняющей обязанности директора во время процедуры усыновления Вити – Натальи Лащевской.

- Если вести речь об основаниях для возбуждения уголовного дела, то мое убеждение, что оно было возбуждено, что называется, на ровном месте, - комментирует адвокат Лащевской Людмила Оснач. - Потому что вопрос о возбуждении уголовного дела решался прокуратурой дважды. Первое постановление о возбуждении уголовного дела было вынесено 8 августа 2007 года. Это постановление не касалось конкретного лица. Дело было возбуждено по факту незаконных, с точки зрения прокуратуры, действий, которые были совершены должностными лицами детского дома «Центр опеки» по усыновлению несовершеннолетнего Цыганенко. В этом постановлении были основания: составление и выдача акта о непосещении ребенка его родителями и родственниками. Второе основание – незаконная, опять же по мнению прокуратуры, передача ребенка в день, когда состоялось судебное решение, 2 августа 2007 года, усыновителям. Второе дело было возбуждено 16 октября 2007 года, опять те же самые основания перечислены, но в постановлении указано конкретное лицо, в отношении которого дело возбуждается – Лащевская Наталья Викторовна. Наталья Викторовна находилась на лечении в больнице, о возбуждении уголовного дела ей сообщили только 19 октября.

Законных оснований для возбуждения дела не было. Во-первых, все действия, совершенные должностным лицом детского дома «Центр опеки», а единственное должностное лицо, которое имело отношение к процессу усыновления Цыганенко, - исполняющая обязанности директора Наталья Лащевская, - были проверены судами первой инстанции: Жовтневым районным судом города Мариуполь, и апелляционным судом Донецкой области в Мариуполе, который решение суда первой инстанции узаконил. С момента, когда решение суда вступает в законную силу, оно является обязательным для исполнения всеми органами, должностными лицами, предприятиями, учреждениями, гражданами. Суды, оценивая доказательства при разрешении иска об усыновлении, уже имели возможность проверить, правильно ли представлены документы, имеют ли они юридическое значение. И суд уже решение вынес, после чего считать чьи бы то ни было действия незаконными просто невозможно. Это юридический нонсенс.

У нас были причины оспаривать и обжаловать оба постановления о возбуждении уголовного дела, потому что не было оснований, которые указывали бы на состав преступления. А только при таких обстоятельствах можно возбуждать уголовные дела. Ильичевский суд трижды собирался, заслушивал меня и Лащевскую, следователя, представителя прокуратуры, исследовал документы, содержащиеся в материалах дела, и посчитал, что наша жалоба не подлежит удовлетворению, хотя никаких мотивов, почему наши доводы не заслуживают внимания, приведено не было. Мы с таким решением Ильичевского суда не согласились и подали апелляцию в судебную палату по уголовным делам апелляционного суда Донецкой области в городе Мариуполь, и 26 декабря 2007 года она была удовлетворена частично. Мы обжаловали оба постановления: и от 8 августа, и от 16 октября. Но апелляционный суд посчитал, что подлежит отмене только то постановление, которое вынесено в отношении конкретного должностного лица – Лащевской. Он оставил неотмененным постановление о возбуждении дела по факту. И сейчас сложилась интересная юридическая ситуация. С одной стороны, абсолютно очевидным является тот факт, что среди должностных лиц детского дома только Лащевская занималась усыновлением Цыганенко. В отношении ее постановление о возбуждении уголовного дела отменено, признано незаконным. Но где же найдется среди должностных лиц детского дома то виртуальное должностное лицо, каторое имеет отношение к усыновлению Цыганенко, если кроме Лащевской такого должностного лица нет? И сколько это должностное лицо, которое якобы совершило некие незаконные действия по усыновлению, будут искать, нельзя даже представить. Дело, возбужденное по факту, может длиться годами. Трудно искать черную кошку в темной комнате, особенно если ее там нет. Поскольку определение апелляционного суда об отмене постановления о возбуждении дела уже направлено в прокуратуру для исполнения, мы со своей стороны направили на имя прокурора запрос: принято ли сейчас процессуальное решение об отказе или прекращении уголовного преследования в отношении Лащевской. Если оно до настоящего времени не принято или на наш запрос вообще не ответят, что в принципе не исключено, мы заявляем, что такое процессуальное бездействие прокуратуры намерены обжаловать вышестоящему прокурору и затем в суде. Потому что ясно: как незаконное уголовное дело ущемляет права лица, так и процессуальное бездействие после постановления.

Год национального усыновления

- Президент Украины Виктор Ющенко объявил 2008 год Годом национального усыновления, - рассказывает директор детского дома «Центр опеки» Людмила Лазаренко. – Но разве это причина препятствовать работе нашего учреждения? Недавно была ситуация абсолютно аналогичная усыновлению Цыганенко. Усыновитель – гражданка Канады, говорит по-русски. Она удивлялась тому, что за ребенка идет настоящая война. Ребенка, которого она усыновила, один раз посетила мать, которая написала заявление, что будет восстанавливаться в правах. С того момента прошло восемь месяцев. Мать больше не появлялась, она из города выбыла. Зачем искусственно создавать препятствия? Внесите в закон поправку, не давайте детей иностранцам, коль это год украинского усыновления. Но так уж вышло, что детям от 7 лет и старше уготован только детский дом. У нас люди хорошие, добрые, но у них так много своих проблем. А ребенок в таком возрасте все помнит, может сравнивать, может и убежать.

- Создайте условия для детей, если не хотите отдавать их за границу, - продолжает тему национального усыновления глава попечительского совета «Центра опеки», депутат Мариупольского городского совета Галина ЛИХАЧЕВА. - У нас детей берут главным образом из-за материальной выгоды, усыновляют в основном малышей до 4 лет. Мы шли путем проб и ошибок. Такого учреждения, как «Центр опеки», на Украине не было. Здесь сочетаются функции образования и здравоохранения, находятся дети от грудничков до 18 лет. Более 1400 детей прошли через «Центр опеки». А теперь действия работников СБУ и прокуратуры перечеркивают всю работу такого коллектива. Я горжусь тем, что у нас сегодня есть дети, которые в будущем станут славой Украины. Мы нашли Эдика Жучкова. Он к нам пришел – не мог говорить. А сейчас - поет. Участвовал в конкурсе «Крок до зірок», выиграл гран-при на конкурсе в Варшаве, в Росиии, в Венгрии…

Вместо эпилога

Недавно по электронной почте пришло письмо от американских родителей Вити Цыганенко. Они сообщают, что Витя прекрасно себя чувствует, привыкает к своему новому дому. Он и его братья и сестры поладили, вместе веселятся, катаются на роликах, играют в футбол и хоккей. Витя учит английский язык, но старается не забывать и русский. Несколько строк написал и Витя: «Я очень рад и счастлив иметь такую прекрасную семью. Они действительно любят меня и заботятся обо мне. Я вас всех люблю».

Так может все-таки дать «Центру опеки» спокойно работать, растить и воспитывать детей? Ведь если наших детей усыновляют иностранцы, это не вина конкретного детского дома, это беда украинского общества.